почему, черт побери, в трамвае пахло керосином? стояло такое пекло, а по улицам шли люди, прыгая от белой полосы к белой полосе, их пиджаки раздувало юго-западными ветрами, их пучки волос отстало подпрыгивали и грозились распасться, их пуза вываливались наружу из-под заправленных рубашек. стало так жарко, что у многих развязались пупки и оттуда хлынули горстки офисной бумаги, свитки засекреченных протоколов с подделанными главным бухгалтером подписями, флешки с годовыми отчетами, диски с лицензированной виндой, скрепки и кнопки, таблицы с диаграммами. тут же набежала толпа и, расталкивая друг друга, ринулась искать ключи от антивируса и легальное по. потом трамвай сделал резкий поворот и женщина в полосатом пиджачке рухнула на колени к усатому мужчине, который похотливо усмехнулся и щелкнул подтяжками по грудкам. разговорчивые испещренные морщинами старухи и издающие такую типичную вонь старики. а стоит прищуриться, и ты видишь совсем другое заместо этих декораций с миллиардами пор. ровная дорога, проходящая между покачивающимися на ветру барханами из желеобразного силикона, который еще не застыл и неприятно пахнет. поэтому стоит прилечь и дать водителю с венком из одуванчиков на голове и ловцом снов на зеркале заднего вида довезти тебя до виртуального моря конкретно-бирюзового окраса. а пока снова идешь по городу, оказывая дополнительное давление на тех-кто-снизу. но почему же, черт побери, в трамвае пахло керосином? ответ у кого-то за щеками, а он, даже когда очень смешно, не улыбается во все зубы. китайское наслаждение стоять у стены, обмен тюками одежды и белые поля, в которые помещаются фантазии о доме в канзасе. о приключениях ковбоя, который чаще всех отмечается в своей таверне, а по вечерам на коне ловит в аркан шлюху с мозолистыми губами и выебывает ее в анал до тех пор, пока она не откинется. минус шестьдесят два дня